Назови меня неотразимым - Страница 64

Слова Мег, когда она наконец их выдавила, звучали тонко и неуверенно:

– Да, но… Я тоже хочу найти свое призвание.

– Может, ты искала в неправильном месте, – тихо предположил Тед.

– Забываешь, я ведь везде побывала.

– Конечно, странствия по миру намного интереснее, чем путешествие внутри собственной головы. – Исповедник отбросил ручку и поднялся с кушетки. – Что доставляет тебе радость, Мег? Вот вопрос, на который ты должна ответить.

Ты доставляешь мне радость. Смотреть на тебя. Слушать тебя. Наблюдать, как работает твой ум. Целовать тебя. Трогать тебя. Позволять тебе прикасаться ко мне.

– Быть вне системы, – нашлась Мег. – Носить вызывающую одежду. Собирать старые бусы и монеты. Ссориться с моими братьями. Слушать пение птиц. Дышать воздухом. Такие вот полезные вещи.

Иисус не глумился над убогими, и Тед тоже.

– Ну что же, ладно. Но в чем-то ты слукавила.

Разговор сделался слишком глубоким и завел в никуда. Мег хотела сама расчленить Теда психоанализом, а не наоборот. Она плюхнулась на кушетку, которую он только что освободил.

– Так каковы ставки за совместный с тобой уикенд?

Спокойное лицо омрачилось.

– Не знаю и знать не хочу.

– Последнее, что я слышала: за твои услуги на аукционе предлагали свыше семи тысяч.

– Не знаю. Мне плевать.

Мег успешно увела беседу в сторону от собственных недостатков и водрузила ноги на подставку.

– Вчера я смотрела выпуск «США Сегодня» в клубе. Не могу поверить, как много внимания на государственном уровне начала привлекать эта затея.

Тед схватил пару книг с узкого стола и засунул на полку.

– Большой заголовок в разделе «Жизнь», – Мег начертала в воздухе воображаемую надпись, – «Брошенный невестой чудак выставлен на продажу по самой высокой цене». Кстати, они изобразили тебя убежденным филантропом.

– Ты не заткнешься, а? – терпеливец практически рычал.

Мег улыбнулась.

– Вы с Сани чудесно проведете время в Сан-Франциско. Настоятельно рекомендую сводить ее в музей современного искусства. – И прежде чем Тед успел заорать, провокаторша кротко добавила: – Можно осмотреть остальной дом?

Снова рычание:

– Собираешься все ощупать?

Мег была всего лишь человеком и, встав, позволила взгляду обшарить мощную фигуру.

– Определенно.

Это единственное словечко заставило тигриные глаза потемнеть. Тед наклонил голову:

– Как насчет того, чтобы начать с моей спальни?

– Отлично.

Гид направился к двери, затем внезапно остановился и обернулся, чтобы взглянуть на нее.

– Собираешься критиканствовать?

– У меня просто случилось такое настроение. Не обращай внимания.

– Постараюсь, – пробормотал он с явной ноткой недоброжелательности в голосе.

В спальне обнаружились пара мягких бесформенных кресел для чтения, лампы на гибких металлических креплениях и высокие окна, впускавшие свет, оставаясь невидимыми из остальной части дома, что придавало этой комнате ощущение уединенности. Льдисто-серое одеяло покрывало плоскую кровать – оно упало на отполированный бамбуковый пол даже раньше, чем их одежда.

Мег сразу же ощутила, что Тед полон решимости исправить прошлые ошибки, даже не ведая, в чем они заключались. Ее никогда не целовали так основательно, не ласкали так тщательно, не возбуждали так изыскано. Казалось, партнер был уверен, что главное – приложить побольше старания. Он даже смирился с ее попытками взгромоздиться наверх. Но будучи мужчиной, стремящимся активно ублажать, эту позицию не одобрил. Удовлетворить Мег – вот основная цель, и Тед старался оттянуть момент собственной разрядки, чтобы разыграть еще одно головокружительное действо с ее телом. Тщательно спланированное. Безупречно исполненное. Проделанное, словно по учебнику. Точно так, как он занимался любовью с любой другой женщиной в своей жизни.

Да кто она такая, чтобы жаловаться, когда сама привнесла в процесс так ничтожно мало? На этот раз она поклялась придержать свое мнение при себе. Когда размякшая Мег наконец смогла собраться с мыслями, она перекатилась на локоть лицом к Теду.

Он все еще тяжело дышал, что неудивительно, учитывая затраченные усилия. Мег погладила потный безволосый торс и облизнулась.

– О боже ж мой, я видела звезды!

Брови Теда сошлись на переносице.

– Опять недовольна?

Этот фокус с чтением мыслей всякий раз выбивал почву из-под ног. Мег вздохнула:

– Шутишь? Я летала. Счастливейшая женщина в мире.

Тед молча смотрел на лгунью.

Мег откинулась на подушки и застонала:

– Да если бы я могла продать тебя, то наверняка озолотилась бы. Вот чем мне стоит заняться. Пожалуй, это и станет целью моей жизни…

Тед рывком поднялся с кровати:

– Господи, Мег. Какого черта тебе нужно?

Мне нужно, чтобы ты хотел меня, а не бесстрастно принуждал вожделеть тебя. Но как она могла сказать подобное, не примкнув к когорте фанаток Теда Бодина?

– Ты становишься параноиком. И до сих пор не накормил меня.

– И не собираюсь.

– Конечно, собираешься. Потому что в этом смысл твоей жизни. Ты заботишься о людях.

– С каких пор это плохо?

– Это замечательно, – неуверенно улыбнулась Мег.

Тед направился в ванную, а она развалилась на подушках. Тед Бодин не умозрительно заботился о ближних, он последовательно претворял эту заботу в действие. Вместо того чтобы даровать чувство превосходства, живой, талантливый ум проклял Теда обязанностью присматривать за каждым менее разумным и заботиться обо всех подряд. Бедняга был, вероятно, лучшим человеком из встреченных Мег. И определенно, самым одиноким. Должно быть, изнурительно тащить на себе такой груз. Неудивительно, что он так тщательно скрывает свои чувства.